Василий Панфилов - Улан [СИ]

— Благодарю вас, господа, — коротко склонил голову кирасир и отошёл.

Ссора и дуэль? А зачем? Сценка вполне бытовая, дуэли в военное время среди союзников запрещены накрепко — вплоть до виселиц. Ну а очередь в хорошую кофейню/кондитерскую — дело рядовое, особенно сейчас, когда столицу Австрии буквально наводнили войска.

Расплатились за съеденное/выпитое австрийцы — долго расшаркиваясь, так что пришлось уступить. Вышли в самом благодушном настроении и влезли на коней.

— А всё-таки, можно было шугануть тех австрияков, — сурово заметил Федот.

— Да полно тебе, — не обидно засмеялся корнет, — мы за сегодня ещё не в одну кофейню зайдём. Тут в каждой есть что-то своё — кофе исключительное или пирожные.

— Да, я таких сладостей не едал, — мечтательно заметил поручик.

— И вряд ли где найдёшь, — наставительно приподнял палец Игорь, — насчёт чего иного — по всякому бывает, а вот насчёт пожрать — тут сильней австрийцев не найти!

Посмеиваясь, компания двинулась по улицам австрийской столицы, время от времени останавливаясь и выслушивая лекции попаданца о истории, архитектуре… Что делать, если “немецкие каникулы” с отцом чаще всего он проводил именно на экскурсиях…

Глава шестая

История в кафе имела продолжение — кирасиры Модены прибыли к уланам в гости. Разумеется, не сразу — сперва завязалась переписка, затем начались редкие визиты друг к другу в гости и наконец — кирасир пригласили в полном составе.

— Разорение, конечно, — вздохнул Рысьев, — но куда деваться — политес… мать его.

— Да ништо, — успокоил его один из офицеров, — вон, боярину поручить.

Взгляды дворян с надеждой скрестили на попаданце.

— Да можно, — не задумываясь ответил тот, — если только помощников дельных, да чтоб все мои распоряжения выполнялись бегом, без вопросов.

— Гхм, — кашлянул Арсеньев, — по мне, так здраво. Среди нас никто светской жизни не знает, так что…

На том и порешили.

Игорь не боялся испортить дело — бывал на приёмах часто, да и участвовать в организации приходилось. Отчим с матерью для друзей-аристократов, отец — для компаньонов, чуть погодя — тусовки экстремалов/спортсменов (поскольку опыт-то уже имелся), так что нахватался.

Копировать местные обычаи он даже не пытался — этикет Австрийского двора недаром считался одним из самых запутанных. Мало того, что есть прописанных правил, так нужно учитывать ещё и всевозможные “полутона”, изменявшиеся от массы условий. На фиг!

— Ну точно провалим, — уныло провозгласил командир полка, увидев накрытые столы.

— Да с чего бы? — Удивился попаданец.

— Да так всё… по простому! — широким жестом секунд-майор показал на заставленный продуктами стол, — по русски!

— Успокойся, Прохор Михайлович! — засмеялся корнет, — всё нормально. Поверьте — русская кухня очень хороша. Да и чем мы их удивили бы? Венской выпечкой да колбасками? Они их и так каждый день есть могут! А вот кулебяки, да блины… Тут и экзотика для них, да блюда лакомые.

-Ну если ты так считаешь…, — Рысьев ожил буквально на глазах, — то всё — командуй сам, а то я тут панику наведу!

Кирасиры приехали не всем полком — были офицеры и унтер-офицерский состав, заслуженные ветераны… Молодняк же остался в казармах.

“ — Ну всё как у нас, — умилился попаданец, — такая же дедовщина”.

Вообще-то, это было понятно и оправдано — у австрияков тоже хватало вчерашних крестьян или выходцев из нищих кварталов, так пока не вдолбишь таким элементарнейшие основы этикета… Хреновато будет. Крестьяне — это ещё что, разве что высморкаются демонстративно, а вот вчерашняя австрийская беднота… Эти могли и ложки со стола спереть — бывали прецеденты. Именно поэтому молодняк держался “в чёрном теле” до тех пор, пока делом не докажут, что достойны большего.

Начались было взаимные расшаркивания, но спортсмен решительно их прервал:

— Без чинов, господа, по простому. Никаких титулов, званий и должностей — мы собрались здесь как боевые товарищи. Все — люди бывалые и достойные, так что этикет отставим для других случаев.

— Разумно, — слегка поклонился кирасирский полковник, улыбаясь в усы, — тогда я — просто Отто.

— Просто Игорь, — улыбнулся в ответ попаданец.

Обстановка быстро стала непринуждённой — офицеры и в самом деле серьёзно восприняли пожелание “без чинов”. Правда, если русские были совершенно естественны, то у австрийцев такое поведение отдавало налётом фестиваля.

— Это и есть знаменитые русские блины? — с интересом спросил один из кирасиров и услышав подтверждение, осторожно куснул.

— А вкусно, — с лёгким удивлением констатировал он.

— Это ещё повара не слишком умелые, — сообщил ему Игорь, — солдаты, что вы хотите. У настоящего кулинара — шедевр.

Затем начался долгий и интересный разговор о кухнях народов мира — оба собеседника оказались знатоками. Но есть австриец брал тонкостями, то экстремал — широтой познаний. Время от времени его брови слегка приподнимались — столько интересной информации он получил.

Ну для примера — когда собеседник сообщает тебе, что какое-то блюдо он ел в Испании — для Европы восемнадцатого века это ещё ничего, но когда он говорит об Индии или Африке, вставляя подробности, которые мог знать только тот, кто бывал в тех краях… Впечатляло.

Самолётов-то пока не придумали, так что по всему выходило, что уланский корнет успел совершить уникальное по сложности опасности путешествие, причём ещё в детском возрасте.

Подобные… ляпы были у спортсмена не в первый раз. Первоначально, в самом начале попаданства, он просто не следил за языком — не понимал множества нюансов. А теперь и вовсе — бесполезно, уланы-то давно в курсе, что их сослуживец — настоящий странник. Так что — руфер махнул рукой на подобные казусы и просто подредактировал некоторые моменты.

Вечеринка удалась — понравилась еда, понравилась музыка (хотя видно было, что большинству — скорее как экзотика), танцы и песни (вот тут искренний восторг), развлекательная программа (метание топоров в цель, трюки с кнутом и тому подобное). Через неделю уже кирасиры пригласили улан в свои казармы…

Ну и понеслось — Новгородский уланский полк уверенно “прописался” в Вене. Пока ещё в военной среде, но и это немало — австрийцы известные снобы. Кстати — из-за того, что принимали в уланы исключительно новгородцев, псковичей и выходцев из восточных немецких земель, за полком закрепилось прозвище “варяжский”.[54]

Появились знакомцы среди полковников и генералов, представителей высшего света. Уланы тоже осмелели и начали общаться с иноземцами без прежней зажатости. Были приёмы (тут уже приглашали только офицеров и дворян) в особняках и дворцах знати, но…

— Опаньки, — растерянно сказал распечатавший письмо Рысьев, — нас приглашают в Шённбрунский дворец.

Резиденция австрийских монархов — это уже серьёзно… К счастью, уланы не слишком нервничали — пообтесавшись в блистательной Вене, они с удивлением обнаружили, что вполне себе котируются как “светские львы”. Чрезвычайно неторопливый и вальяжный русский этикет пусть и подвергся европейскому влиянию, но всё равно — офицеры выглядели очень достойно. Помогли и уроки танцев от спортсмена — искусство важнейшее для дворян. В общем — волновались, но в меру.

— Ух и громадина! — Воскликнул непосредственный Лисьин, — и красив до чего!

— Красив, этого не отнять, — согласился попаданец, — а внутри ещё лучше.

— Бывал? — вырвалось у Рысьева.

— Конечно, много раз, — ляпнул парень и только потом понял — чего же он ляпнул. — Ээ, забудьте, что я сказал.

— Постараемся, — с явственным смехом в голосе произнёс командир.

Пусть Игорь бывал здесь и раньше, но антураж был несколько другой, так что приставленный к ним лакей (или кто он там?) оказался кстати. Общество собралось не в одном зале, а заняло сразу несколько залов — так называемый “Большой приём”. Улан узнавали — и улыбались. Встретилось неожиданно много знакомцев, были и представители русского командования в Вене, посол.

Танцы были не слишком интересными — пресными, по мнению экстремала. Ну что говорить, если женская мода сейчас такая, что не очень-то попляшешь. Так что корнет оттанцевал несколько обязательных танцев и отошёл к группе знакомых, веселящихся в углу.

— Господа, — слегка поклонился он. Ответные поклоны и представления нескольким доселе незнакомым людям. Травили байки и рассказывали анекдоты, затем к их компании незаметно присоединились девушки и женщины. Красивые, с нежными голосами… Как же от них пахло!

Мытьём здесь не увлекались, зато увлекались всевозможными ароматическими веществами — особенно женщины. Если сквозь плотные камзолы мужчин запах пота особо не пробивался, то вот женская одежда была более открытой — ну и попахивало. Не то, чтобы очень уж резко, да и попаданец уже притерпелся… Но вот сближению это препятствовало — как и бегающие по дамам вши.[55] Кстати — это одна из причин, почему молодой корнет не рвался танцевать и до сих пор не обзавёлся подходящей по статусу любовницей.